Написал сие чудо Vergil Sempai, возрадуйтесь, я умир хд

- Я люблю лю-ю-юдей! - Надрывался в микрофон Изая. По-крайней мере до того момента, пока барабанные палочки (надо было, пожалуй, радоваться, что не перепонки) со всей силы прилетели прямо в его голову.
Так что последнее надрывно-истеричное "людеееееееееей" превратилось в нечто похожее на "людеааааааааайййчтотытворишьпридурокголоваинструменттонкий!"
Шизуо хмыкнул.
- Не искажай текст, блоха, иначе на следующем концерте тобой так любимые люди разбегутся с первых же звуков твоего охренительного голоса.
- Я тоже тебя люблю, Шизу-чан. - Пробормотал Орихара, держась за затылок и с неудовольствием косясь на спящего прямо лицом на своей гитаре Шинру. Во сне он бормотал что-то про "Селти, Селти, милая, ну ещё сантиметрик ниже, ну два" и пускал слюни на струны.
- Этому больше валерьянки не давать, - Постановил Кадота, не отрываясь от книжки.
Изая изогнулся под каким-то немыслимым углом, пытаясь прочитать название; при этом кофта его как бы ненароком задралась, открывая бледную кожу плеча. Шизуо облизал губы, отворачиваясь и делая вид что во-о-он тот столик с геймерскими журналами куда как интереснее.
- Что, интересно? - На секунду взглянул на Изаю Кёхей.
- Очень! - Признался Изая.
БАМ!
- Страйк. - Хладнокровно с непроницаемым лицом заметил Кадота.
Книжка сползла с лица Изаи, на котором остался красный прямоугольный отпечаток.
- Я тебя так люблю! Я тебя очень и очень сильно люблю! - Ласково сказал Орихара Кадоте, похлопывая Кёхея по плечу.
В переводе на нормальный японский это означало "Твою ж мать я убью тебя нахрен". Ну или на худой конец "Я разобью тебе морду твоим же клавесином".
Любая фраза их солиста могла, на самом деле, толковаться по-разному. Даже Шизуо был уверен: если Изая невинно нюхает ромашку, это "жжжжж" неспроста. Значит, нужно проверить наличие своего мобильника в кармане.
Орихара очень любил посылать сообщения с текстом "Я люблю тебя!" на рандомные номера с чужих телефонов. Он объяснял это тем, что так он выражает свою любовь к роду человеческому и каждому индивидууму в отдельности.
- Господи, и как я докатился до того, что я, с тобой, в одной группе... - Шизуо нежно погладил свои барабаны. Приласкал свои любимые тарелки...
Рука Изаи легла ему на затылок, захватывая длинные волосы и дергая на себя.
- Не изменяй мне со своими инструментами! - Зашипел ему в ухо Изая.
- Ты ревнуешь? - Шизуо вскинул бровь, улыбаясь так загадочно и в то же время с такой долей злорадства, что Мона Лиза утопилась бы на месте от зависти, ещё на стадии рисования.
- Да, ревную! Если ты будешь заигрывать со своими барабанами, я оттрахаю свой микрофон прямо на сцене!
Иногда Изая мог говорить страшно прямолинейные вещи, граничащие с пошлостью. Но только по настроению, и то не всякий раз.
Кажется, сейчас он был очень зол.
- Это называется сублимацией. - Серьезно сообщил Шизуо.
- Между прочим, я серьезно! - С той хваткой, которой Изая держал его волосы, Шизуо не удивился бы, если бы остался лысым.
- И я серьёзно. Су-бли-ма-ци-я. Мне нравится. Такое длинное красивое слово.
Изая тонкий-тонкий намек Шизуо понял. Понял, что ещё одно слово, и спать всю неделю он будет один, в одинокой и холодной, как вчерашний обед, постели.
- Хорошо, хорошо, я буду петь нормально! Обещаю! - Отпустив волосы Хеиваджимы, Изая хотел было уйти в гримерку чтобы по телефону пожаловаться на жизнь сестрам. Ну или потроллить Намие, прикинувшись Сейджи.
Однако уйти ему не дали. Шизуо сгреб его в охапку и усадил себе на колени, убирая со лба волосы и целуя поочередно сначала в одну бровь, затем другую.
- Эй, ты чего? - Изая уперся ему руками в грудь; его щек коснулся легкий румянец, который был совершенно не присущ его бледной коже, но так шел ему, по мнению Шизуо.
- Спой это для меня - Горячее дыхание Шизуо обожгло Изае шею. Орихара хотел было возразить, но левая рука Шизуо, ненавязчиво лежавшая на его поясе (находясь недвусмысленно близко к одному из сокровищей Орихары, которое он, правда, как не причисляющий себя к роду человеческому, несколько презирал) вроде бы намекала. Тоже весьма недвусмысленно.
Поэтому Изая решил внезапно передумать.
- Ну... Хорошо.
Набрав в грудь воздуха, Изая закрыл глаза, чтобы не видеть внимательного взгляда янтарных глаз Шизуо за его пурпурными очками.

...Однако начать ему не дали.
- Мэм, сюда нельзя!
- Вперед, Юмаччи! Мы должны увидеть их! Супер-популярную рок-группу Японии! Самую главную пару страны!
- Сам президент проголосовал!
- Это лучший пейринг!
- Они прорвали линию обороны! Вызвать подкрепление!
- Юмаччи, вперед! Отступать некуда, позади Москва!
- Ты хотела сказать охрана, Карисава-сан...
Изая издал какой-то полузадушенный звук когда Шизуо поднял его на руки, кинул недопитым бёрном в Шинру, а Дотачину не надо было говорить дважды.
- Уходим, уходим! - Закричал Шизуо, - сколько вы можете их держать?
- Секунд двадцать. - Бедный симпатичный охранник выглядел довольно помятым. На лице его застыло загнанное выражение ужаса человека, познавшего настоящую боль.
- Шизу-тян, что происходит?!
- Будем прыгать! - Решил Шизуо. - Выхода нет.
- Да что такое-то!? - Прижавшись к Хеиваджиме, Изая закрыл глаза, пока они неслись по коридорам. За ними бежал Шинра, вереща что-то радостное про Селти, а за ним, едва не перегоняя, Дотачин, так и не отрываясь от книжки.
Уже вылетая в окно и вжимая в себя Изаю так, что тот едва не задохнулся, Шизуо крикнул:
- За нами гонятся яойщицы!..